На то он и дневничок, чтобы в него обильно ныть. На самом деле у меня все не так уж плохо, просто нужно куда-то всякий сор сгрузить.
Снились тут кошмарненькие сны.

Сон первый. Хороший классический кошмар, как в детстве, минималистичный и вынимающий душу.
Сидела в кровати, расправляла белье. Внезапно сквозь простынку за ладонь меня схватила чья-то стылая рука. Сны у меня практически всегда осознанные, поэтому я рассердилась на такую наглость и решила укусить эту трупную руку, чтобы неповадно было, но совершила роковую ошибку - вместо того, чтобы подтянуть руку к зубам, я сама к ней наклонилась. Простыня взбугрилась, над ухом раздалось хрипение владельца руки и я вмиг потеряла контроль над сном. Впервые за сто тыщ лет проснулась от ужаса.

Сон второй. Не менее классический сон про душераздирающе красивые и уютные места и стремную херотень, которая все портит и вгоняет в недоумение.
Гуляла по ветвям Варшавской дороги (ныне тех мест не существует, я в тех краях жила раньше, гуляла там порой, и как-то раз вслед за мной снимали рельсы и вырывали шпалы). Дорога была несколько более затейливая, чем в реальности, как обычно в моих снах, в одно место скомпрессовались несколько. День был дивный, солнечный до безобразия, со свежим ветром, пахнущим сухими железнодорожными травами. Я бродила по тоннелям и ответвлениям, которые кишели аномалиями, вроде исчезающих поездов и внезапных тупиков. По рельсам проходили призрачные товарняки. На ощупь они были странные - ледяные и словно бы наэлектризованные, как когда напряжение пробивает на корпус. Гуляла себе и гуляла. Шла по деревянным шпалам, пахнущим дегтем, и так мне было хорошо, что когда меня кто-то аккуратно взял за руку, я и не подумала ничего плохого, продолжила идти дальше как ни в чем не бывало. А потом черт меня дернул посмотреть - увидела, что меня держит просто рука, даже не доходящая до локтя и просто плавно исчезающая далее в воздухе. Я перепугалась и ничтоже сумняшеся запихала эту ничейную руку под проходящий мимо товарняк, после чего благополучно вынырнула из этого уютного сна, потому что вся мирная атмосфера была нарушена этой проклятой лапкой.

И вот что у меня за хуерга с руками? Не могу никак разобрать этот образ, кроме того что он бессмысленен и беспощаден, а такие вещи меня всегда пугали более всего. В особый ужас меня вгоняли в глубочайшем детстве огромные черные ботинки в коридоре, на которые я смотрела, сидючи на горшке. Я думала, что сейчас они сами по себе пойдут, и это доводило меня до исступления. Им ничего больше не надо было делать, ни кусать, ни отвешивать смачного поджопника, просто пройти три шага в направлении меня и моего изумрудно-зеленого урильника.